Время очень быстро бежит. Вот и десять лет прошло. С одной стороны, кажется, что, кажется, как один день, а с другой – словно больше десяти. 1 октября 2001 года ушел из жизни мой любимый дедушка по маминой линии. Помню тот день. Я не могла поверить. Я безудержно рыдала и просила небо, что бы все это оказалось неправдой. Я молилась, я причитала. Мне еще столько нужно было ему рассказать. А он ушел без предупреждения. Неожиданно заболел. Слезы лились градом. Только этого никто не видел.
Потом еще несколько месяцев я, делая вид, что корплю над школьными уроками, плакала. Идя в музыкальную школу, куда меня обычно водил дедушка, устремляла свой взор в небо, говорила: «Вот даже не дождался, когда я закончу музыкалку». Вспоминала, как дедушка Юра просил меня сыграть какое-нибудь произведение. А я, дурочка, частенько отказывалась. Как он мне пытался рассказать про то, как учил в молодости испанский, когда жил на Кубе. А я отмахивалась. Хотя сама любила испанский.
Вспоминала про самый лучший в моей жизни фасолевый суп, который он варил. Как хорошо рисовал портреты, небольшие шаржи. Как я на это не обращала внимания. Его знаменитые фразы: «Это ни в какие рамки/ ворота не лезет». Теперь я и сама так говорю.
Как он звонил нам ровно в восемь часов вечера, когда начиналось «Время»….
…
Еще много всего, о чем я вспоминаю. Но здесь писать не хочу.
Я никогда не говорила ему, как его люблю. В нашей же семье не принято так выражать чувства.
Спустя десять лет в моей жизни произошло много интересного, о чем я могла бы рассказать. Я закончила школу почти с отличием, музыкальную школу (только редко прикасаюсь к пианино), закончила институт, в этом году – магистратуру. Работаю. Живу. Влюбляюсь. В том году сильно полюбила, но меня так же сильно бортанули. Пережила и мое сердце снова открыто для любви. Учу испанский. Задалась целью его выучить. Потому что знаю, что это определенно мое.
Я думаю, что он бы мной гордился.
Я люблю тебя.
Коньяк приятно обжигает губы и сердце. Я пью в память о тебе. Я всегда буду о тебе помнить.
Потом еще несколько месяцев я, делая вид, что корплю над школьными уроками, плакала. Идя в музыкальную школу, куда меня обычно водил дедушка, устремляла свой взор в небо, говорила: «Вот даже не дождался, когда я закончу музыкалку». Вспоминала, как дедушка Юра просил меня сыграть какое-нибудь произведение. А я, дурочка, частенько отказывалась. Как он мне пытался рассказать про то, как учил в молодости испанский, когда жил на Кубе. А я отмахивалась. Хотя сама любила испанский.
Вспоминала про самый лучший в моей жизни фасолевый суп, который он варил. Как хорошо рисовал портреты, небольшие шаржи. Как я на это не обращала внимания. Его знаменитые фразы: «Это ни в какие рамки/ ворота не лезет». Теперь я и сама так говорю.
Как он звонил нам ровно в восемь часов вечера, когда начиналось «Время»….
…
Еще много всего, о чем я вспоминаю. Но здесь писать не хочу.
Я никогда не говорила ему, как его люблю. В нашей же семье не принято так выражать чувства.
Спустя десять лет в моей жизни произошло много интересного, о чем я могла бы рассказать. Я закончила школу почти с отличием, музыкальную школу (только редко прикасаюсь к пианино), закончила институт, в этом году – магистратуру. Работаю. Живу. Влюбляюсь. В том году сильно полюбила, но меня так же сильно бортанули. Пережила и мое сердце снова открыто для любви. Учу испанский. Задалась целью его выучить. Потому что знаю, что это определенно мое.
Я думаю, что он бы мной гордился.
Я люблю тебя.
Коньяк приятно обжигает губы и сердце. Я пью в память о тебе. Я всегда буду о тебе помнить.